Вступление.
Альквалондэ. Около двухсот солнечных лет после резни. Пляж неподалёку от города пуст и безжизнен, лишь на большом камне у самой кромки прибоя сидит девушка из Телери. Взгляд её устремлён в бесконечную морскую даль.  В руках она сжимает бусы из красивых крупных белых ракушек, подобных им много валяется вокруг, но эти крупнее обычных, тот, кто делал эти бусы, отыскивал и собирал самые красивые раковины. Девушка тихо плачет, слёзы тонкими струйками стекают по её щёкам…
По дороге, ведущей из Тириона в Альквалондэ, идёт парень, Нолдо. За плечом у него старенькая лютня, а на поясе висит тяжёлый кожаный кошелёк... Он явно старается казаться весёлым и беззаботным, даже напевает что-то тихонько, но видно, что улыбаются одни лишь губы. А в глазах застыла глубокая тоска…
На берегу крохотного озера, окружённого ивами так густо, что их ветви сплелись в подобие стен, в мягкой и шелковистой, как ковёр, траве, раскинув крестом руки, лежал юноша. Его огненно-рыжие волосы разметались вокруг головы, взгляд был устремлён куда-то в небесную даль. Лес словно замер. Он признал гостя, эльфа, своим другом, и не хотел ему мешать... В конце концов, Нолдор не так уж часто умеют слышать лес и говорить с ним. Этот же был здесь желанным гостем.
Сейчас он не слышал голосов леса. Он пришёл сюда – за покоем, и теперь, лёжа среди душистых трав, в пении птиц и шорохе ветра, глядя в небесную глубину, нашёл его. Далеко в лесу можно было отрешиться от всего, и потянуться мыслью в даль... В прошлое... Уничтоженное, оплаканное, забытое, но живое. В которое нельзя вернуться... И юный Нолдо сделал это. Мысленно он устремился на Запад, к побережью, и дальше, в море, за горизонт, ища мыслью тех, кто остался вдали... Он тянулся всё дальше, и ему казалось, что вот-вот покажутся берега Тол-Эрессэа, следом – Лебяжья Гавань, Альквалондэ... - Боль воспоминаний на миг исказила его лицо. -  что ещё немного, и он услышит голоса тех, кто остался там... Но всё попытки были напрасны. На Запад тянулось лишь бесконечное море, а потом... Потом взгляд Нолдо словно натыкался на стену, за которой... за которой, он знал, чувствовал, и начинается Аман, он понимал это, но проникнуть туда всё равно не мог... Он попробовал раз, другой, третий... Стена не поддавалась. Валинор был закрыт – надёжно. Особенно для Нолдор-изгнанников. Особенно для Первого дома...  Проклятого Дома.
- Будь всё проклято... – прошептал он, почти не услышав себя, и поднял голову... лес по-прежнему молчал, лишь ветер тихо шелестел листьями да пели птицы. – Будь всё проклято! – повторил он громче....
Нолдо поднялся на ноги, собираясь уходить. Больше здесь делать было нечего... Но в этот момент раздался шорох – тихие, осторожные шаги лишь чуть громче ветра... Юноша насторожённо поднял голову, прислушиваясь.
- Брат? – тихо спросил он, вглядываясь, и, разглядев-таки, кто там, крикнул, - Питьо!  Выходи, не прячься!
Кусты раздвинулись, и ещё один Нолдо вышел к берегу, ведя в поводу коня, и за его спиной ветви вновь сомкнулись – как не было еле заметной тропы...
- Зачем ты здесь, Тэльво? Один...
Братья молчали, глядя друг на друга. Наконец Тэльво тихо проговорил:
- Я уже собирался вернуться... Ты искал меня?
- Да. Конечно. – Он вдруг что-то понял, - а ты... пытался услышать Валинор? Да?
Он удивлённо вскинул глаза.
- Как догадался?.. Да.
- Ну, мы же близнецы, - усмехнулся в ответ тот, кого в Эндорэ прозвали Амродом и уселся на траву, - должны понимать друг друга... Тэльво, это невозможно. Я тоже пытался, здесь же, и...
- Стена? – перебил его брат, - ты чувствовал, что Аман – там, но дотянуться и услышать не мог?
- Да. Валинор закрыт.  А мы... А, да что там! – оборвал он себя, - что толку вспоминать? Нам туда не вернуться.
- Не знаю... Мне вспомнилось... Вдруг... Форменос... Альквалондэ... Наши друзья...
- Друзья? Ты всё ещё надеешься на это? – он горько усмехнулся, - да Айресолмэ должна была нас возненавидеть... После такого... После того, что мы сделали...
Тэльво вздрогнул, как от удара.
- Не напоминай... Пожалуйста... – он опустил голову, - мы не могли поступить иначе... Но... Я говорил, что встретил её там, в бою?
- Нет... Но я помню, что с тобой было потом... – Питьо вдруг усмехнулся, - а лучше всех, полагаю, об этом помнит Нэльо... Который тебя утешал... Да что там, нас обоих... Что ты тогда сделал?
- Я... Не ударил... Не смог ударить... – тихо ответил он, - Я оттолкнул её... В воду... Думаю, волны вынесли её на берег, а когда она пришла в себя, всё закончилось. – Потом он вдруг снова поднял голову и попытался улыбнуться, - и правда, зачем об этом думать? Ничего ведь уже не изменишь... - Его взгляд метнулся на Запад, но Тэльво сдержался и отвернулся, – а Айрэ мы всё равно больше не увидим... Вернёмся? Больше здесь делать нечего, – он шагнул к своему коню, пасшемуся на тут же на берегу.
Питьо молча смотрел на него, потом кивнул.
- Конечно! Кто первый доскачет? Не отставай! – И он тоже взлетел в седло, - Вперёд?
Два всадника рванулись с места, пролетев сквозь кусты, и помчались через лес, по незаметным почти, но знакомым тропам, погоняя коней... Уже у самого замка они остановились отдышаться. Вдвоём. Тэльво – чуть впереди.
- Ну, кто первый? – усмехнулся он.
- Ты, убедил... – брат вдруг внимательно посмотрел на него, - знаешь, тебе сейчас часто будет всё вспоминаться... Будет тяжело... Может, тебе лучше пока уехать? На Север... В Химринг, к Нэльо, - улыбнулся он. Мы ведь давно его не видели, и он нас...  А ты отдохнёшь. И всё это ему расскажешь. Поедешь?
Его глаза радостно вспыхнули...
- А ты как же? И тебе не будет тяжело... одному?
- Справлюсь. Посмотри, дела нам почти нет... Пока... Отдохнём, пока можно. Езжай... Не забудь привет передать братьям...
- Конечно, - он уже счастливо улыбался. 
Спустя несколько часов.
- Спасибо тебе... Всё передам! Я... – он наклонился к уху брата, что-то прошептал, и оба расхохотались.
- Давай-давай! Напомнишь им Форменос. И сам вспомнишь... Особенно, если там Турко окажется, – усмехнулся Питьо.
- А ты... сейчас... не хотел бы туда вернуться?
- Может, и хотел бы... Ну, с твоими идеями нам и так Форменос устроят! Ждите, я тоже приеду! До встречи!
Между деревьями в последний раз мелькнули огненные волосы, и всадник скрылся вдали...

Глава 1. Альквалондэ.
По дороге, ведущей из Тириона в Альквалондэ, идёт парень, Нолдо. За плечом у него старенькая лютня, а на поясе висит тяжёлый кожаный кошелёк…

Парень вошёл в город. Сначала он хотел отдать своёму приятелю подарок – кошелёк с драгоценными камнями, а потом побродить по городу и обязательно сходить к Морю, он любил бывать на пляже недалеко от города – там всегда было пусто, тихо и спокойно.
В городе на него смотрели хмуро – после Резни Нолдор перестали быть желанными гостями в Лебяжьей Гавани, и он буквально спиной чувствовал взгляды Телери – полные боли. Ненависти. Подозрительности. Да ещё и друга дома не оказалось, и надо было дожидаться его возвращения... Гулять по городу, не смотря на всю его красоту, было страшно неуютно, и Нолдо отправился к Морю, решив сначала побывать на пляже...
Правда, оказалось, что и на пляже он не один – у самой воды на большом камне сидела Телерэ. Впрочем, пришедшего замечать она не спешила, погружённая в свои, явно тяжёлые и печальные, мысли... Парень вздохнул, и, устроившись как можно дальше от девушки, начал тихо играть на лютне. Сначала казалось, что дева не видит и не слышит никого и ничего вокруг, но она вдруг подняла голову, вслушиваясь в музыку, и оглянулась посмотреть, кто пришёл. Увидев, что девушка заинтересовалась, Нолдо перестал играть, запоздало испугавшись и замер, ожидая, что же ему скажут...
Телерэ несколько секунд молча разглядывала его, потом тихо спросила:
- Почему ты перестал играть? У тебя красивая музыка, – голос её оказался тихим и каким-то безжизненным, но в нём слышалась слабая нотка интереса...
- Я боялся, что тебе не понравилось, - сказал Нолдо, - но я могу сыграть что-нибудь ещё. – И он начал играть весёлую мелодию. Поглядывая на девушку и восхищаясь её красотой, он вплетал в музыку ноты, которых не было там раньше...
Дева молча слушала его, потом подошла и села рядом. Но даже не улыбнулась, напротив, в её глазах вновь появились огромные, словно хрустальные, слёзы. Нолдо, слегка расстроенный этим – ведь он хотел развеселить девушку – сменил тему и в мелодии зазвучали вопросительные нотки... Но она снова вроде бы ничего вокруг не замечала – молча слушала, и из глаз её капали слёзы. Прямо на бусы, которые она по-прежнему сжимала в пальцах. Вдруг она подняла голову и посмотрела Нолдо прямо в лицо.
Нолдо встретил её взгляд и слегка вздрогнул – более красивой девушки он не видел никогда... И более печальной тоже...
- Тебе весело, Нолдо? Ты счастлив? – всё так же глядя ему в лицо, спросила она.
- Мне весело и я счастлив! – ответил он  вызовом, хотя это было не так... И девушка молча опустила глаза.
- Зачем ты пришёл в Гавани? Зачем пришёл сюда? зачем потревожил мою боль? – почти безразлично проговорила она. – И правда, с чего Нолдор горевать? Не вас убивали... Не ваши сердца сгорели там, в Эндорэ, вместе с кораблями... – она ещё ниже опустила голову, пытаясь сдержать слёзы, но не вышло – и на ракушечных бусах снова засверкали под солнцем радужные капли. Она вдруг тихо спросила, - Кто-нибудь из твоих родных ушёл туда?
- Ушли, - тихо сказал Нолдо, - родители и братья. Если тебе не нравится моё общество, я уйду... Можешь дальше упиваться своей болью... – он вскочил и поспешил с пляжа.
- Постой! – крикнула она вслед, - Скажи, ты слышишь их, знаешь, что с ними? Там... – её голос прервался. но она заставила себя продолжить, - там мой любимый... Он спрятался тогда на корабле, хотел привести назад хоть один... Но корабли сгорели...
Нолдо обернулся. Его лицо было очень бледным
- Мои родные все давно мертвы... Но... Но... Я чувствую, теперь там живёт моя сестра...
- Прости... – она осеклась, поглядев на него, - но они же могут вернуться?.. Выйти из Чертогов... Сюда... – её голос задрожал от сдерживаемых рыданий, - значит, Эндорэ можно услышать... Значит, Аман для нас не закрыт... Значит, я не слышу его, потому что... Потому, что его нет... Потому, что он погиб... – она с трудом овладела собой и спросила, - а ты... почему... Не ушёл с ними?..
- Потому что был совсем маленьким, горько усмехнулся он, - братья ушли, потому что хотели, отец, потому что он был верен своему лорду, мать, потому что не видела смысла в жизни без отца... А меня оставили тут, мать боялась брать меня... Мне кажется, она предчувствовала что-то и хотела меня уберечь...
- Какого ты Дома? – спросила она, вглядываясь. -  Я никогда не различала этого... Да, теперь я понимаю, ты этого не видел... Здесь не любят Нолдор – ведь ещё не все погибшие вернулись из Мандоса... Я сама была тогда ранена, защищая корабль отца! Нолдор разрушили мир – навсегда. Извини, что я сорвалась.
- Я не принадлежу ни к которому из Домов... Но мои родные из Первого... Я знаю, что здесь не любят нас... Но... Почему? Ведь живущие здесь Нолдор – это те, кто отказался от похода и от Резни в ужасе... В Тирионе так же грустно, как и здесь...
- Первый дом?! – она вскочила, подхватывая упавшие с колен бусы, но почти сразу же успокоилась. – Вас не любят потому, что вы не остановили других... Хотя это не к тебе. конечно... Ты не мог этого видеть... Как один за другим падали наши воины... Да нет, не воины, мы не умели сражаться, у нас не было брони и оружия... А у них было всё, и они убивали, почти не глядя... Они шли, скользя в нашей крови. Меня просто отбросили с дороги, в воду, если б волны не вынесли меня на берег, то и я бы отправилась в гости к Намо... Такое не забывают. Мы принимаем только Третий Дом – потому что они сражались на нашей стороне. Остальные слишком многое напоминают, вы слишком похожи на тех, кто убивал нас... – она говорила, словно во сне.
- Не остановили... Если б это было так просто... Как? Этот Исход был похож на лавину... Валар и те не сумели его остановить! – парень нервно передёрнулся, - Как же меня достало всё это! Телери замкнулись в своей печали, Нолдор тоже...
- Ты не виноват, конечно... Но слишком много того, что было, разрушено. Мы не можем стать прежними! Мы не можем забыть эту боль! Наши сердца сгорели там, в Эндорэ. Может быть, когда вернутся все погибшие, что-то изменится. Но Аман никогда не будет прежним. А я сама... Смотри, эти бусы подарил мне Эльдасулэ, за день всего до Резни... А взбегая уже на корабль, крикнул, что пока бусы целы – он жив. И бусы целы. но я не слышу его уже очень давно, с того времени, как на том берегу взметнулось зарево пожара... Я жду его – и не верю, что дождусь. Я потеряла любовь, друзей, Свет... Мой мир, каким я его знала, разрушен. И даже надежды у меня нет, что всё это когда-нибудь вернётся... Так с чего и чему мне радоваться?
- Неужели совсем нечему? Морю... Небу... Если он жив, он вернётся, если мёртв. то его выпустят из Чертогов, и вы вновь будете вместе! А вот что вы все делаете с родившимися после Резни...
- Они живут, как и прежде. Играют, учатся строить лодки... И многие из них совсем малыши ещё. Для них мир не переворачивался, как для нас, они не теряли себя. А ты – помнишь свет Древ? Помнишь, что было до Исхода?
- Я не помню Света Древ и не страдаю от этого... А молодёжь... Какими могут вырасти дети, если их окружают боль, тоска и ненависть? А их родные замкнулись в своей печали, и многие тоже замыкаются в себе, их боль куда меньше, а ненависть больше... Ненависть за детство без радости...
- Дети – всегда дети. Они умеют радоваться куда лучше, чем мы сейчас. Они вырастут. горе забудется, и в Альквалондэ снова зазвучит смех... Это хорошо, что ты не помнишь Древ. Их ведь никогда уже не будет... – в её голосе прорвался почти забытый уже страх. -  и ты не знаешь. как это страшно. когда свет меркнет... – Она вдруг слабо улыбнулась, - Ты ведь и лодок наших никогда не видел... Хочешь поглядеть на Лебедя?
- Нет... не все дети, вырастая, хотят смеяться... – вздохнул он, затем, отбросив свою грусть. задорно улыбнулся. – Я не видел ваших лебедей... Но весьма наслышан...
- Пойдём... – она потянула его за руку вдоль берега и вывела к причалу, возле которого покачивалась на ласковых морских волнах одинокая лодка-лебедь, совсем маленькая, едва ли на пятерых, но самая настоящая, живая, словно светящаяся своей красотой – гость из беспечального прошлого. – Смотри, - в её глазах появилась затаённая гордость, - последний Лебедь Лебяжьей Гавани – мой. Он был спрятан отдельно от других лодок и его не нашли... Нравится?
- Какое чудо... – восхищённо вздохнув, прошептал Нолдо. – Мне друг говорил, что новые лодки уступают старым по красоте, а я не верил... Но новые лодки тоже хороши! Я принёс другу драгоценных камней, чтобы он украсил ими свою...
- А этой не нужны камни – как не нужны они живым лебедям. Хочешь прокатиться? – с улыбкой спросила она. – И у тебя всё же есть тут друг? Это хорошо... Хорошо, что боль прошлого уходит из наших душ.
- Да, у меня есть тут друг! – радостно ответил он, а услышав предложение, воскликнул, - конечно, хочу! – и упрямо добавил, - а всё равно, новые лодки тоже хороши!
- Они хороши, - вновь печально улыбнулась она, - для вас, вы не видели другого... Ну. садись. – Оказавшись в лодке, она показала ему вырезанную на мягком дереве ножом восьмиконечную звезду. – Смотри. Ты не первый из Дома Феанаро, кто плавал здесь. – Она веслом оттолкнула лёгкую лодку от берега.
Нолдо провёл пальцем по звезде. Со вздохом убрал руку и перевёл взгляд на море...
- Я не принадлежу к Первому дому... Я ни к какому Дому не принадлежу, я сам по себе...
- Но твои родные – вассалы Феанаро. Ведь так? Я не всю жизнь вздрагивала от этого имени.. .Это ещё одна грустная история – о предательстве друзей. Хочешь узнать, кто вырезал здесь Звезду? – Она улыбается, но в глазах - отблески пламени, уничтожившего корабли...
- Нет, - решительно сказал он, - пусть прошлое будет в прошлом.
- Это единственная часть моего прошлого, которую мне почти не больно вспоминать... Потому что я до сих пор не знаю, было ли предательство... Быть может, Тэльво хотел спасти меня?.. Он ведь знал, что в Море я не утону... – как бы самой себе вдруг сказала она, - Быть может, они и не забыли о дружбе со мной...
Нолдо смотрел на Море. Ветер трепал его волосы... Наконец, парень повернулся к своей спутнице и взглянул ей в глаза...А в её глазах Сияние Света словно бы смешалось с отблесками пламени... Они были полны боли и тоски. Нолдо вздохнул и решительно сказал:
- Научи меня строить корабли, если можешь...
Она вздрогнула и посмотрела на него.
- Нет... Я больше не строю корабли. Этот последний – построенный до Резни. Я не хочу строить мёртвых кораблей.
- Что ж, ладно... Он снова перевёл взгляд на море, но в глазах его сверкнул упрямый огонёк.
Айресолмэ молчала, глядя на воду и медленно проводя пальцем по звезде. Потом вдруг сказала.
- Ты похож чем-то на Тэльво и Питьо, странно... И они тоже просили меня научить их строить лодки... Я не успела.
- Можешь меня не учить, - улыбнулся он, - я сам научусь... И сделаю настоящую живую ладью... И подарю тебе!
Она в удивлении вскинула на него глаза, кажется, хотела сказать что-то, но лишь печально улыбнулась.
- Что же, попробуй.
- Отлично, тогда начнём, когда тебе будет удобно, - с улыбкой сказал он, - а сейчас мне нужно всё-таки навестить друга, ведь я обещал...
  - Да, конечно... – она опустила руку в воду, прошептала что-то, глядя в зелёную глубину, и в борт лодки ударила волна. – Я не хочу грести, волны сами отнесут нас к берегу.
Но, пока они плыли, взгляд её снова стал печальным и задумчивым.
- Майар Ульмо слышат меня, как прежде... А вода стала другой. И небо другое, и воздух, и трава... Друзья стали врагами, но остались в сердце... Мир изменился навсегда... Наверное, если твой лебедь оживёт, снова что-то изменится, но это уже другой мир... Совсем другой...
- Да, другой, - со вздохом сказал он, - мне легче, я того мира не видел и теперь не сравниваю его с этим... Для меня мир только один и я люблю его... – он мечтательно смотрел на волны, и, любуясь ими, думал о том, что непременно подарит девушке что-нибудь особенное...
- Тебе легче. Конечно. Я и старше-то ненамного, но твоя жизнь – будущее, а моя – прошлое...
Лодка плавно подошла к причалу, и Айресолмэ легко спрыгнула на берег.
- До встречи, Нолдо! – она махнула рукой и пошла вдоль берега.
Парень несколько секунд смотрел ей вслед, затем развернулся и пошёл в сторону города.
А Айрэ какое-то время шла по кромке прибоя, но потом свернула в сторону и углубилась в лес... Заросшие, почти незаметные тропинки вывели её вновь на берег, к такому знакомому месту, но... Девушка в изумлении остановилась. Теперь здесь стоял дом, сарай для лодок, и была маленькая пристань... Всё старое и уже немного обветшалое... Но?..

Продолжение смотреть дальше - так удобней просто.

Столь "замахнутый" - первый. Когда-то написали вдвоём с подругой роман про то, как я попала к эльфам. Читаю его и думаю - какой же я была ребёнок! В общем, на сайте он будет. А эти главы - начальный вариант. Он будет меняться и уже изменён. А можно таки анализ? Мне ж интересно.

Вдохновение продолжает меня посещать... Особенно после оценки братьев...  Брата!
Нэльо, я говорил тебе, как я тебя люблю?
А вообще я шестую главу дописываю. Приеду - будет много продолжения.

Глава 3. Четверо друзей.
Они дружили так давно, что казалось – всегда. И очень редко вспоминали, как познакомились – ну зачем? Ведь это было так давно...
Король Финвэ собрался в Альквалондэ, к своему другу и брату Ольвэ, позвал с собой Майтимо... А тот взял и младших, совсем ещё маленьких, пообещав показать им Море и Гавани... Конечно, оба были в восторге, и обещание брату «вести себя хорошо» ничуть не помешало им тут же влезть в воду... С радостными воплями и уверениями, что «переплывут его и увидят, что там»... А вытаскивая их из воды, старший и сам вымок до нитки... То есть, вымокнуть на такой глубине шансов было бы немного, но когда в воде ещё и два отчаянно счастливых... ну, да, очень счастливых... и брызгающихся создания... Которых оттуда надо вытащить... В общем, результат был вполне ожидаем... Вытащив парочку чуть ли не за уши... Причём они даже не обиделись... Брат предложил им посмотреть всё же город. Мальчишки согласились с восторгом, а в Гавани вдруг неожиданно притихли, уставившись на белые, словно сахарные арки и дома, на причалы... На корабли Телери они смотрели в немом восторге, и немедленно захотели прокатиться... Уверения, что Телери обязательно их покатают, но не сейчас, а позже, действовали плохо, и Майтимо уже начал оглядываться в поисках деда и Ольвэ, чтобы спросить, не захочет ли кто из народа Гаваней покатать эту парочку (хотя что потом от корабля останется... Ну, что-нибудь да останется ведь, а там и починить можно...) или, на худой конец, чего-нибудь ещё более интересного, чем корабли, как перед ними возникли двое – светловолосая Телерэ на вид чуть постарше близнецов и мальчишка, похоже, её друг, того же возраста. Они с интересом понаблюдали за «разговором», парочка как раз живо обсуждала, как бы на чей-нибудь корабль влезть тайно, потом подошли поближе.
- Эй, а на лодке вы покататься не хотите? – после недолгих размышлений высказалась Телерэ, потом, поймав удивлённый взгляд Майтимо, вдруг смутилась, - приветствую вас, лорд...
- Ох, ну тебе ж я не лорд... - Слегка удивлённый такой переменой, улыбнулся старший Феанарион, - у вас правда есть лодка и вы пустите их в неё? Смотрите, разберут ведь... А то и прямо в воде...
Эльфийка с интересом  взглянула на мальчишек.
- А зачем? Она целая лучше, честно! – потом, всё ещё чуть смущённо, обернулась к старшему, - у нас есть лодка, большая... Мы хотели вдвоём покататься, но подумали...
- Поедете? – не дослушав, обратился он к братьям.
Те с радостными воплями бросились его обнимать...
- Хватит, хватит уже, идите... – попытался Майтимо осторожно оттолкнуть их, но добился только того, что оба повисли у него на шее... – Да идите вы кататься, честное слово, раз уж зовут! Хоть отдохну от вас!
Младшие наконец-то отцепились от него и шагнули и Телери.
- Надолго вы?
- На пару часов, наверное... Мы вас найдём, никуда не денемся... – девчонка повернулась к близнецам, - меня Айресолмэ зовут, а это Эльдасулэ, мой друг... А вас я знаю... Только всё равно не различу...
- Их никто не различает... Кроме матери... И меня... Иногда... – хмыкнул старший. – Тэльво, Питьо, лодку не потопите... Я найду деда, а через два часа приду на пристань. – Он развернулся и пошёл в город. Вслед ему донеслось что-то вроде «не бойся, не потопим», а потом компания двинулась куда-то в противоположную сторону – надо полагать, к той самой обещанной лодке.
Сначала все четверо шли молча, словно привыкая друг к другу... Но дольше нескольких секунд это не продлилось. Первой заговорила Айрэ.
- В впервые в Гаванях?
- Ага... – рассеянно кивнул, озираясь, Тэльво, потом вдруг спросил, - вы нас правда кататься возьмёте?
- Нет. Утопим, и скажем, что так и было, - с подозрительно серьёзным видом ответил Эльдасулэ, потом, подумав, добавил, - вы ж и так мокрые уже...
Все четверо расхохотались.
- А чего брат про вас говорит, что вы лодку разберёте? - продолжала спрашивать любопытная эльфийка.
- Ну... – близнецы переглянулись, потом Тэльво признался, - я однажды седло разобрал... Ну, расстегнул что-то... На ходу... Только Нэльо спрыгнуть успел и меня поймал...
- Телери в изумлении на него уставились.
- А зачем? – с интересом спросил Эльдасулэ.
- Я знал, что седло на этом держится?! – возмутился близнец, - Не знал... А потом всё равно попало, – печально сообщил он.
- Попало?! От Нэльо?! – тут же возмутился Питьо, - Да тебе повезло, а если б ты Турко такое сотворил?
- А что, это мысль...
- Ну, вы даёте... – только и сказала Айрэ, - лодку не разберите, ладно? Там прыгать некуда... Разве что в воду...
- Да не будем мы ничего разбирать, ещё чего... Где там ваша лодка уже?
- Да вот она стоит...
Они остановились возле небольшой, на пятерых, лодки... Лебедь с красиво изогнутой шеей словно звал прокатиться... И близнецы не замедлили поспрыгивать на дно  и усесться. Следом за ними спустились в лодку Телери, и Эльдасулэ, взяв весло, оттолкнулся от берега.
Лёгкий кораблик заметно покачивался на волнах. Телери это только смешило, а вот братья сперва сидели, крепко ухватившись за борт...
- Что, страшно? – засмеялась Айресолмэ, заметив это.
- Вот ещё! – они тут же отпустили борта лодки, а Тэльво даже вскочил на ноги... В это время лодку особенно сильно качнуло, он не удержался на ногах и полетел в воду... Точнее, до воды не долетел – остальные трое вцепились в его одежду мёртвой хваткой и удержали-таки, втянули в лодку... Нолдо только изумлённо оглядывался... И про себя решил таких опытов больше не делать...
Телери снова расхохотались...
- Да уж... И как вас братья выдерживают? – сквозь смех поинтересовался Эльдасулэ.
- Не спрашивай, тебе лучше не знать... – отмахнулся Питьо, по-прежнему держась за брата, - у вас старшие есть? – спросил он у Телери.
- Не-а... – мотнули головами оба...
- Вот везёт! – в один голос выдохнули Феанариони, но потом, чуть подумав, Тэльво добавил:
- Или нет... Не везёт... Нэльо – он хороший... И не ругает нас... Ни за что... Почти...
- А как Кано поёт! – поддержал его брат, - Заслушаешься! – когда не слишком долго... – уточнил он, - когда целый день – арфу ему сломать хочется...
- Ага, ну мы и ломаем... Питьо ему однажды струны кипятком залил, а подумали на меня...
- Да, а кто ему все струны ножом порезал?! – Питьо даже хотел вскочить, вспомнил, что в лодке этого делать не стоит, попытался щёлкнуть брата по лбу, не вставая, тот ответил...
- Эй, хватит, хватит! Лодку перевернёте! – Айресолмэ просмеялась и смогла реагировать на разборки, тем более что лодку они и правда раскачивали только так... Они её, кажется, и не услышали, но тут в борт вновь ударила особо сильная волна, и всем четверым пришлось вцепиться в борт... На этом ссора закончилась.
- Ой, ну, в общем, старшие братья – это хорошо... – отдышавшись, заявил Тэльво, - мы их любим, в общем...
- Да, особенно ты Турко любишь, а уж он тебя... – тут же подколол его брат, - чего вчера опять от него бегал?
- Да ему вино с солью не понравилось... И что, сбежал же!
- Да... Сбежал. А меня предупредить мог?! Знаешь ведь, что он нас не различает!
- Да успокойтесь вы! – вклинился между ними на грани очередной драки Эльдасулэ, - На берегу разберётесь...
- А нам возвращаться не пора? – вспомнила Айрэ и поглядела на небо. Серебряный свет Тэльперион медленно начинал отливать золотом... – Смешение Света начинается! Возвращаемся!- он коснулась вёсел, потом, раздумав, опустила руку в воду, и, глядя в глубину, что-то шепнула... Волна ударила в борт, разворачивая лодку, волны набегали одна за другой...
- Что ты сделала? – Тэльво и Питьо в изумлении уставились на новую подругу.
- Ну, меня ж не зря Морской Волной называют... – улыбнулась она. – Я попросила Майар Ульмо отнести нас к берегу...
- Ух, здорово... И быстро будет?
- Быстрее, чем на вёслах... И чем под парусом, которого у нас и нет, кстати...
Когда лодка подошла к берегу, близнецы первыми выскочили из неё и бросились к старшему, уже ждавшему их на берегу.
- Мы вернулись...
- Да вижу, живые и даже сухие почти... – отмахнулся тот, но улыбался, глядя на счастливую мелюзгу, вполне искренне... – прощайтесь, и – поедем. Надо возвращаться.
Младшие обернулись к новым друзьям, стоящим неподалёку.
- До встречи! мы ещё приедем, ведь правда? – Тэльво умоляюще поглядел на старшего.
- Обязательно, - кивнул тот. – Ну, идём, наконец?
- А вы к нам приезжайте! – крикнул Питьо, обернувшись.
- Приедем! – донеслось ему вслед и двое юных Телери отправились куда-то по своим делам, думая о новых знакомых и гадая, какие разговоры принесёт следующая встреча...
И в Тирионе и в Гаванях с тех пор было весело... А как ещё может быть при наличии поблизости столь весёлой компании? И даже то, что Тирион был близко, а Форменос намного дальше, никого уже не остановило...
Пару лет спустя после знакомства, в Форменосе.
...Тьелькормо обнаружил, что в конюшню он заглянул ой не зря... Там наблюдался явный беспорядок. Дверь приоткрыта... Нет, не то... Какие-то детали сбруи валяются по полу... Подобрать и повесить на место, но тоже не то... Наконец, дошло – в двух стойлах не хватало коней, хотя всего несколько часов назад все были на месте... Да какая, к Единому, разница, мало ли, у кого какие дела появились, какое ему, Турко, дело! Только вот кто набросал тут... Одновременно в голову пришла совсем уж ненужная мысль – что-то рыжей мелюзги давно не видно. Не сказать, чтоб третий сын Феанаро особо любил парочку младшеньких, тоже, братья, только и думают, как какую пакость сотворить... Одно солёное вино чего стоит, гадость, одно слово... Опять вчера чего-то насыпали, надо б словить хоть одного, и объяснить доступно... В который уже раз... Что делать этого не стоит... Хотя бы ради того, чтоб на подзатыльники не нарываться... Хотя, если под плохое настроение попадут, никакое поведение им не поможет – не отказывать же себе в удовольствии сорваться? А мелочь переживёт... Но чего ж их всё же не видно и не слышно? Неужели старший умудрился чем-то их так занять? Странно, обычно ему этого не удавалось... Редкие исключения не в счёт. В таких размышлениях Тьелькормо добрался до своей комнаты, привычно, входя, огляделся... Потом ещё раз огляделся... Потом уже внимательно и подробно осмотрел давно знакомые стены и полки... Пока окончательно не убедился – любимый охотничий лук и колчан со стрелами пропали со своего законного и привычного места – в углу у окна... Поначалу он даже решил, что сам куда-то их задевал... Куруфинвэ заглянул к нему как раз на завершающем этапе поисков – когда стало окончательно ясно, что лука в комнате нет, как не было, хотя ещё утром он точно присутствовал на своём законном месте... А комната, и без того не очень-то убранная,  приобрела крайне захламленный вид.
- Что это ты так ищешь? – удивлённо вскинул бровь Курво, Турко вздрогнул, и, временно прекратив разгром комнаты, поднял голову.
- А, это ты... Лук пропал. Тот, любимый... В углу ещё всегда стоял. И колчан со стрелами... Ты не брал?
- Нет, – весело ухмыльнулся тот, - и зачем бы мне?
- Ага... – Турко явно обдумывал какую-то очень неприятную для него мысль, - ну, я эту мелюзгу... Чтоб им... И двух коней нет... Как я сразу не понял... И куда их понесло? Да какая разница, найду и убью обоих! Будут знать, как чужие вещи тащить! – Тьелькормо вскочил, пролетел мимо брата и бегом бросился куда-то по коридору... Куруфинвэ последний раз с усмешкой взглянул на бардак в комнате и быстро вышел следом.
Впрочем, через несколько минут он встретил Турко идущим... мда... Обратно. Одежда его была мокрой насквозь и с волос капала вода... Выражение его лица описанию просто не поддавалось – единственным, что можно было опознать точно, было горячее желание поубивать всех окружающих, особенно некоторых – рыжеволосых – братьев и поскорей. Курво он, не смотря на своё состояние, заметил и, в ответ на недоумённо-насмешливый взгляд, выдохнул:
- Эти... мелкие... спёрли мой лук! А Нэльо их покрывает! Как всегда! – добавив к этому высказыванию ещё пару комментариев, процитировать которые совершенно невозможно по причине полной нецензурности... Такое в Квениа тоже было... Хотя употреблялось нечасто.
Мокрый вид Турко объяснялся просто – на полдороге к конюшне он налетел на старшего... Которому стало очень интересно, куда это братец так несётся и почему у него такой вид, будто он готов поубивать всех встречных. Выслушав объяснения про утащенный лук и уяснив, что, как и в большинстве случаев, кровожадный вид направлен на младших (чувства юмора Тьелькормо точно не хватало), Майтимо очень настойчиво посоветовал брату вернуться и для начала хотя бы успокоиться...  Тьелькормо дёрнулся вырваться – да до... ему все советы, если б не лук – вообще бы никуда не поехал! – чем добился совершенно однозначного результата. То есть холодной воды на голову для остужения эмоций и прямого приказа успокоиться, вернуться (с обещанием съездить и вернуть мелких и лук, конечно... Но их же убить за такое мало, а не просто лук отобрать!) и вообще, думать иногда, прежде чем куда-то срываться... Думать о чём бы то ни было желания не возникало ни малейшего, но против силы переть никак не стоило, да ещё в столь мокром виде (воды старший не пожалел)... Поэтому Турко даже не отвечая, развернулся, и, провожаемый внимательным взглядам, пошёл назад к своей комнате, предаваясь размышлениям, что бы сделать с некоторыми братьями, жить при наличии которых абсолютно невозможно... В этом состоянии на него и наткнулся идущий следом Куруфинвэ.

Глава 5. Исход.
- А где отец?
- На пиру в Валмаре.
Братья стояли рядом на скале недалеко от Форменоса, глядя вдаль.
- Смотри, какая туча! Чёрная...
- Где?
- Да вон там...
- Это туча? Но... Посмотри, она летит сюда!
- Тэльво, её гонит ветер... Хотя... Бежим в замок! Скорее, будет гроза...
- Подожди.
- Чего?
- Не знаю, это не гроза... Я... боюсь.
- Бежим! Вымокнуть хочешь? – Питьо дёрнул брата за руку, - скорее!
Они бросились вниз по скальным ступеням – к Форменосу. Бежать было совсем близко, но странная туча летела ещё быстрее... Она приблизилась к воротам... Братья замерли. 
- Тэльво... Это... Правда не туча...
- Это...
Они стояли уже близко, но никто их не замечал. Содрогнулись ворота замка... Ещё раз... И медленно, как во сне, створки упали...
И словно молния полыхнула... И раздался чей-то крик... Братья бросились по склону, не разбирая дороги, забыв обо всём... А то, что ещё недавно казалось тучей, быстро скрывалось внутри Форменоса...
- У тебя кинжал с собой?
- Да, а у тебя?
- Тоже...  Чего ждёшь, доставай!
Они опоздали... Когда братья подбегали к воротам, над замком взвился чёрный вихрь – и умчался куда-то на юг... А в воротах...
А в воротах стояли старшие... Вокруг кого-то, лежащего на земле...  Вокруг...
- Финвэ! – Питьо бросился вперёд внезапно поняв, кто... Близнец – за ним. Забытое мгновенно оружие полетело на землю. Промчались последние шаги, ничего не видя, и остановились, лишь наткнувшись на руки старших...
- Кано!
- Нэльо!
- Что это было? – хором закончили они, задохнувшись от бега. Но старшие молчали, прижимая братьев к себе, словно боясь за них...
- Где вы были? – наконец спросил Макалаурэ.
- Там... На скале... Мы... Скажи, кто это был, Кано! – Питьо, извернувшись, посмотрел брату в лицо. Тэльво лишь молча прижимался к старшему...
- Мелькор это был! – Раздался вдруг голос молчавшего до сих пор Тьелькормо, голос, полный такой отчаянной ярости, что все обернулись. – Убил деда! Забрал Сильмарили...
- Что скажет отец? – тихо спросил Карнистиро...
И тут...
И тут золотой Свет Лаурелин погас... Наступила тьма, рассеиваемая лишь светом звёзд...  Братья молча смотрели, потом Майтимо проговорил:
- Он узнает об этом не от нас... Мелькор добрался и до Древ. Света больше нет.
- А... Что делать? – Тэльво поднял голову, испуганно глядя на брата.
- Пока – не пугаться, - улыбка далась старшему с трудом, - и вернуться в Форменос...  Идём. Курво, Турко! Заберите деда. Будем ждать отца.
То, что никто из братьев не заспорил, только доказало нереальность происходящего...
Они скрылись в проёме на месте разрушенных ворот Форменоса. В Валмар помчался гонец с тяжёлой вестью – государь Финвэ убит, Сильмарили похищены, Мелькор скрылся... Воин словно растворился во тьме, рассеиваемой лишь светом звёзд, да огнём зажжённых уже факелов.
Все семеро сидели в одном из залов. Расходиться по комнатам никому не хотелось, но и говорить было не о чём, потому в зале стояла почти полная тишина.
Тьелькормо просто кипел от ярости, но под взглядом старшего молчал, пытаясь казаться спокойным. Близнецы, впрочем, этому спокойствию не очень-то поверили, прекрасно зная, что, когда он в таком настроении, нарваться можно и без причины. Срываться на младших было для Тьелькормо традицией, вне зависимости от причин плохого настроения, потому рыжие решили проявить осторожность и сидели рядом с Майтимо. Он обнял младших, прижав их к себе, но сам сидел погружённый в свои мысли, с непроницаемым лицом. О чём он думал, понять не могли даже братья.
Карнистиро молчал, глядя в пол и стиснув руки на подлокотниках кресла. Если он и хотел что сказать или сделать, то сдерживался, но губу закусил чуть не до крови
Макалаурэ держал в руках арфу, но ни одного звука не сорвалось с золотых струн. В глазах лучшего певца Амана застыла глубокая тоска и боль. Пальцами, способными сплести самый сложный музыкальный узор, он до боли стиснул позолоченный корпус арфы.
Куруфинвэ казался почти спокойным. Взгляд его жемчужно-серых глаз был устремлён вдаль, куда – знал он один. Сидел он словно бы даже расслабленно, а на губах застыла улыбка... Но никого из братьев это обмануть не могло – улыбка была именно застывшей, губы словно свело судорогой. В глубине его зрачков плескался огонь, сходный с пламенем в глазах Феанаро. Не даром великий мастер дал четвёртому сыну своё имя, не даром того прозвали Атаринкэ. Куруфинвэ не сдерживал своей ярости, как Тьелькормо, просто эта ярость плескалась внутри него, в ожидании момента, чтобы выплеснуться. Нужного момента.
Братья ждали. Ждали возвращения гонца, новостей, слова отца, слова Валар. Чего угодно.
Новости не заставили долго себя ждать. В зал вбежал один из воинов Феанаро, отправившихся с ним в Валмар. Вбежал – и замер под скрестившимися взглядами семерых. После нескольких секунд молчания Майтимо первым опустил взгляд и сказал, спокойно, словно и не было страшных мгновений над телом Финвэ.
- Тебя прислал отец?
- Да. – Воин помолчал, - Он ждёт вас в Тирионе. И как можно скорей.
- В Тирионе? – изумлённо воскликнул Карнистиро, но замолчал, поймав взгляд Майтимо.
- Мы едем, – кивнул старший. – Немедленно. – Он поднялся с места и пошёл к выходу из зала. – Отдохни. Ты спешил, – он обернулся, - отец передал ещё что-нибудь?
Воин только покачал головой. Майтимо медленно кивнул и вышел. Вслед за ним так же молча вышли братья. А через несколько минут семь всадников – тенями во тьме – умчались в сторону Тириона.
Тирион, раньше прекрасный и дивный, казался зловещим. Сияюще-белые стены были облиты алым светом факелов. Тирион остался прекрасным в нахлынувшей тьме, но теперь он стал могущественным и грозным. Тирион, залитый Светом, притягивал взгляд, вызывал любовь и восхищение. Тирион во тьме – пугал. Но при этом оставался неизменно прекрасным...
На главной площади собрались Нолдор. Толпа замерла в безмолвии – слушая одного. Феанаро был удивительно прекрасен во время своей речи. Ещё более прекрасен и ещё более страшен, чем город в нахлынувшей тьме... Глаза Нолдо сверкали, как две звезды. Он говорил, и его голос подчинял, заставлял слушать. Даже те, кто не был согласен со словами Феанаро, слушали его – и внезапно их сердца загорались мечтой о том, о чем он говорил. А Феанаро говорил о бескрайних просторах Эндорэ, которых лишились Квенди, покинув родные земли. О том, что каждый волен выбирать свою судьбу. О Мелькоре, которого он впервые назвал Морготом, отнявшем у Эльдар их короля и лишившем Аман Света Древ. О мести. О том, что в Амане Нолдор ждёт лишь скорбь и боль воспоминаний об утраченном безвозвратно прошлом.
- Нолдор! Чего ждать нам здесь, в темнице Валар? Чего искать на узкой полоске земли, зажатой между горами и морем? Мы вернёмся в свои исконные земли! Нам предрекают скорбь, но разве не познали мы её здесь, в Амане? Нас призвали сюда, и мы пришли ради Света, но Света больше нет, и разница между краями стёрта.  Так что же нас держит здесь? Ваш король – Финвэ – убит. Древа уничтожены. Моргот скрылся. А Валар – молчат и бездействуют! Стоит ли надеяться на их силу дальше?  Так отомстим же Морготу сами! Пойдём следом и уничтожим его! А потом – нашими станут земли, принадлежащие нам по праву! Те земли, что Валар отняли у нас, чтобы отдать их людям! Справедливо ли это, Нолдор?
Площадь бурлила. Слова Феанаро словно пламенем вспыхивали в сердце каждого.  В этот момент все Нолдор были готовы идти за ним – даже те из них, что после раскаялись и остались в Амане. Нолдо словно заставлял себя слушать, его слова будили во многих скрытые в самой глубине души мечты – о свободных и бескрайних землях, в которых можно жить, не оглядываясь ни на кого, о новых, ещё не виданных местах... Многие Пробуждённые вспомнили об оставшихся в Эндорэ друзьях. Голоса шумели, словно прибой, и в этот момент все готовы были идти – туда, в давно оставленные и забытые, как казалось земли.
Семеро появились из тьмы и тенями встали за спиной отца. Каждый видел – отец заметил и услышал его, но все семеро молчали – слушая. А Феанаро – продолжал:
- Последняя частица Света – заключенная в Сильмарилях – в руках Моргота! Мы можем и должны  вернуть Камни, и тогда Свет будет принадлежать нам, и мы будем истинно свободны. Валар говорят – они привели нас сюда, чтобы уберечь от опасностей – но стоит ли им верить? Теперь мы пойдём по своему пути, и не будем скрываться от опасности! Мы пойдём ей навстречу! И пусть не будет Нолдор покоя, прежде чем смерть Финвэ будет отомщена, Моргот уничтожен, а Сильмарили вернутся к тем, кому они принадлежат по праву!
На несколько секунд Феанаро замолчал, и тишина повисла над Тирионом – толпа Нолдор, замерев, ждала продолжения. После паузы Феанаро заговорил снова, а голос его возвысился до небывалых высот:
- И не будет мне покоя, пока Камни не вернутся. И я, Куруфинвэ Феанаро, сын Финвэ, клянусь преследовать и уничтожить всякого, будь он враг или друг, запятнан или чист, порождение Моргота или Светлого Вала, Эльда или Майа или Пришедший следом, человек, еще не рожденный в Средиземьи, ни закон, ни любовь, ни союз мечей, страх или опасность, или сама судьба, не защитят от меня того, кто бы ни спрятал, или сохранил, или взял в ладонь, найдя, сберег или прочь выбросил Сильмарил. Так клянусь я: смерть принесу я ему прежде конца Дней, Горе до самого скончания мира. Слово моё слышишь ты, Эру Всеотец! В вечнодлящуюся Тьму  ввергни меня, если дела не совершу. На святой вершине услышьте и засвидетельствуйте, и мою клятву запомните, Манвэ и Варда! 3
И снова наступило молчание. Нолдор, потрясённые Клятвой Феанаро, молчали. Казалось безумием призывать столь великие Силы, и теперь каждый в страхе ждал, что произойдёт. Многие из тех, кто только что горел желанием идти за Феанаро, задумались, так ли они стремятся воевать против Моргота, и многие пожелали в душе отступить. Пауза затянулась. Тут Майтимо, словно сбросив оцепенение, шагнул вперёд.
- И я, Нельафинвэ Майтимо, последую за своим отцом и клянусь преследовать и уничтожить всякого, будь он враг или друг, запятнан или чист, порождение Моргота или Светлого Вала, Эльда или Майа или Пришедший следом, человек, еще не рожденный в Средиземьи, ни закон, ни любовь, ни союз мечей, страх или опасность, или сама судьба, не защитят от меня того, кто бы ни спрятал, или сохранил, или взял в ладонь, найдя, сберег или прочь выбросил Сильмарил. Так клянусь я: смерть принесу я ему прежде конца Дней, Горе до самого скончания мира. Слово моё слышишь ты, Эру Всеотец! В вечнодлящуюся Тьму  ввергни меня, если дела не совершу. На святой вершине услышьте и засвидетельствуйте, и мою клятву запомните, Манвэ и Варда!
Следом шагнул Макалаурэ.
- И я, Канафинвэ Макалаурэ, клянусь...
- Я, Туркафинвэ Тьелькормо, клянусь...
- Я, Куруфинвэ Атаринкэ...
- Клянусь...
- Клянусь...
- Клянусь...
Голоса сливались воедино.
- Слово наше слышишь ты,  Эру Всеотец! В вечнодлящуюся Тьму ввергни нас, если дела не совершим. На святой вершине услышьте и засвидетельствуйте, и нашу клятву запомните, Манвэ и Варда!
Тирион затопила тишина.
Через некоторое время.
- Нэльо, отец ведь прав? Мы должны идти?
- Конечно, toron.
- Мы идём, чтобы уничтожить Моргота? А получится?
- Посмотри, сколько нас. И мы должны это сделать, чтобы он никогда больше не вернулся. А значит – получится.
- А как мы его найдем?
Он скрылся на севере. Мы обязательно его догоним. Скажи мне, ты уверен, что пойдёшь с нами? Может, вам, младшим, лучше будет остаться с матерью? Я знаю, она просила за вас...
- Что ты! Мы ведь тоже клялись!
- Но...
- Я пойду с вами! И Питьо тоже! Мы уже взрослые, и сражаться умеем! И... Мы пойдём с тобой. Куда угодно.
- Спасибо, брат. Но я о вас беспокоюсь. Ты уверен, что вы идёте?
- Конечно!
- Ну, что же... Тогда собирайся. И брату скажи.
Прошло ещё несколько часов. Войско Нолдор двигалось вдоль берега на Север – туда, куда скрылся Моргот. Семеро по-прежнему ехали следом за отцом, потом двое младших ненадолго отстали, тихо переговариваясь.
- Как ты думаешь, долго ещё ехать?
- Не знаю... Почему Валар не хотят помочь нам? Почему обвиняют во всём отца? Разве Моргот им не враг?
- Ты что, Тэльво! Он же погубил Древа... А Валар просто не хотят, чтоб Нолдор были свободными... Потому и не помогают, наверное. Слышал, что отец говорил?
Он ненадолго задумался.
- А что, тебе было плохо, когда мы жили в Тирионе? В Форменосе? Мне – нет.
- Угу... Особенно хорошо, когда у Турко плохое настроение.
- Ты же знаешь, что я не том!
- Знаю. Конечно. Только, кажется, этого больше не будет... Не будет Форменоса... И мира не будет... Посмотри на братьев, на отца. В них что-то изменялось. Да и в нас, кажется, тоже...
- Не знаю... А Айрэ и Эльда? Интересно, что с ними?
- Не знаю. Наверное, мы их увидим ещё. Но мне почему-то страшно...
- Да о чём ты?! То Айрэ что-то говорил, теперь мне... Чего ты всё боишься? Что может случиться? У нас же братья есть... И отец... И войско... Кто и что Телери сделает-то?
- Тэльво! Питьо! Где вы там? – братья, наконец, заметили, что они отстали.
- Мы здесь! – младшие послали коней быстрее, и разговор прервался.
Войско продвигалось на север всё дальше и дальше. Морские волны, возле Альквалондэ переливающиеся мягкой зеленью, стали свинцовыми, и тяжело накатывались на берег. Становилось всё холоднее, дул резкий ветер, но Нолдор шли всё дальше и дальше. Давно скрылась вдали затемнённая Гавань, но всё ещё неясно было – где конец этому пути? И каким он будет?
В море появились первые льдины. Много льда было и на берегу, кони начали спотыкаться, и приходилось ехать осторожно и медленно. Потом пошёл мокрый снег, и стало совсем уж неуютно, даже тем, кто долго прожил на севере, в Форменосе. Ещё через некоторое время стало ясно, что погоня не удалась – Моргот скрылся, и дальше дороги нет. Начинались Льды, и, хоть Нолдор и знали, что они соединяют Аман и Эндорэ, пройти по ним казалось невозможным и страшным. Войско остановилось. Было ясно, что нужно искать пути через Море, но как? Не по этим же Льдам. Строить флот? Долго. Но вот по колоннам прокатился шёпот, повторяющий слова Феанаро.
- Мы попросим помощи у Телери. От дел Моргота пострадали не только мы, но и они тоже. У них большой флот. Они помогут нам – кораблями и воинами.
- ...Они помогут нам...
- ...Но они не воины...
- ...Они наши братья. Они помогут нам!
И Нолдор двинулись обратно – к Гаваням.
Продолжение нахлынуло, как дурной сон – дорога назад, разговор Феанаро с Ольвэ, отказ Телери отдать корабли... Близнецы рвались в Гавань, чтоб увидеть друзей, но брать удержали их и не пустили. Словно во сне прозвучало:
- Вперёд, верные Феанаро! – и начался бой...
Для младших это стало кошмаром. Они сражались, как в дурном сне, думая, кажется, об одном – не убивать... Страшный сон, кровь и смерть друзей, и собственные окровавленные – впервые – мечи... И невозможность остановиться...
- Тэльво! – голос сорвался, захрипел, но она продолжала кричать, пытаясь достучаться  до него... Тэльво, остановитесь... Остановись... Вспомни нашу дружбу, наши клятвы!.. Вспомни... – голос Телерэ сорвался, но сделал своё дело – Нолдо сбросил оцепенение и огляделся. Почти все корабли были уже захвачены, собственно, этот остался последним – не даром они сами учили Айрэ сражаться... Но вокруг стояли воины Нолдор, на миг отступившие – их удивило мастерство девушки, да и просьбы остановиться слышали все – не потеряли решимости, и в следующий момент ударили бы снова, а у Айрэ уже не оставалось сил... Спасти её можно было только одним путём... И он, решившись, шагнул вперёд, замахиваясь.
«Я знаю, ты назовёшь меня предателем... Я знаю, ты не простишь мне этого... Но только так я могу спасти тебя от смерти, от острых мечей Нолдор. Пойми хотя бы это, Айрэ, подруга... Сестра... Пойми, что я спасал тебя, и иначе спасти не мог».
Девушка попыталась защититься кинжалом, но сил не хватило, да и не помогло бы это против такого удара... Клинок плашмя ударил её в плечо, отбрасывая в сторону... Айресолмэ не удержалась на ногах и полетела в воду – как Тэльво и хотел. Нолдор не пойдут добивать, им нужны только корабли, а волны не причинят вреда Морской Волне.
- Я всё помню, прости меня, Айрэ...
Всё, что было дальше, снова было как бы со стороны... Они поднялись на корабль – на тот самый, последний, отошли от берега... И тут близнецов словно прорвало... Если раньше они каким-то чудом держались, то тут беспомощно расплакались, прижавшись к старшему, изливая в слезах всё, что было – смерть деда, Клятву, уход из Форменоса, ставшего им домом, резню в Гаванях – где у них были друзья... Братья не мешали им. Тяжело было всем – и все понимали. что младшим досталось больше всех.
Берег Амана скрылся в тумане.
Когда после долгой дороги вдали показался берег Эндорэ – это было радостью. Все стремились поскорей ступить на твёрдую землю, а она приближалась. Нолдор повеселели, кто-то попытался спеть, но песня заглохла на середине... Не время было петь, и не место, не смотря ни на что. Первые корабли уже приставали к берегу, и пустынный берег ожил. На некоторое время возникла та суета, какая всегда возникает в таких случаях – кто-то, не дождавшись, пока корабль пристанет, бежал по воде к берегу, кто-то уже выбрался и разводил костёр, чтоб просушиться, кто-то перетаскивал вещи с кораблей на берег. Феанаро стоял в стороне и наблюдал за всем происходящим, думая о чём-то своём.
- Отец, - подошёл к нему Майтимо, - кого ты отправишь назад, за войском Нолофинвэ? И кого прикажешь перевести первым? Может быть, Финдекано? – при этих словах в его глазах мелькнула надежда на скорую встречу с другом.
Феанаро словно очнулся от своих мыслей и взглянул на него – почти удивлённо.
- Перевезти? Никого! Все, кто нам нужен – здесь. Как только выгрузите все необходимое – тут его голос поднялся, так, чтоб услышали окружающие, - сожгите корабли! Пусть никто из нас не вернётся – нам нет обратной дороги! Те же, кто остался там – пусть остаются. Пусть возвращаются назад! – Он рассмеялся.
- Но... – попытался заспорить Майтимо, но, встретив взгляд отца, замолчал и отошёл.
И никто не заметил, как младшие, услышав это, бегом бросились на корабль.
- Эльдасулэ! Тебе надо спасаться!
Телеро удивлённо взглянул на них, но, увидев что-то в их глазах, испуганно побледнел.
- Что ещё случилось?
Они молчали, силясь выговорить то, что говорить всё равно придётся... Придётся... Наконец Питьо с трудом выговорил:
- Отец приказал сжечь корабли... Тебе надо бежать. Корабли уже не спасти...
Эльдасулэ побледнел ещё больше.
- Что? Вы уверены? – он словно задохнулся и замолчал, глядя на них.
- Уверены...
- Мы слышали, как отец сказал об этом Майтимо...
- И даже Майтимо не будет сейчас с ним спорить... Беги...
Он молчал, сжав кулаки и глядя в пол.
- Белые лебеди Альквалондэ... За что, за что...
- Эльда...
Он словно очнулся
- Ну и зачем мне теперь жить? Лучше уйду сейчас – к Намо! Выйду в Валинор...
Братья молча смотрели на него, а он вдруг тихо спросил:
- А что там, снаружи? Какое оно, Эндорэ? Что вы видели?
Они переглянулись.
- Каменистый берег... Скалы.
- И лес на горизонте.
- Море...
У Телеро в глазах появился какой-то новый свет.
- Я... Слышал рассказы Пробуждённых... Они говорили об огромной земле... О лесах без края. О звёздном небе. О морском береге, совсем не похожем на берег Амана... – Он снова замолчал и тихо спросил, - там... Красиво?
Они помолчали. На этот раз первым заговорил Тэльво.
- Там... Не так, как в Амане. Необычно. И это чувствуется. А красиво ли... Не знаю. Наверное.
- Я когда-то мечтал увидеть, как там... Пройти по тем лесам, где бродили Пробуждённые... Родители моей матери... Найти сестру деда, что не пожелала уходить... А теперь я здесь – только до берега добраться. И не хочу ничего другого, кроме как умереть... Нет, – он снова посмотрел на друзей, и в его глазах блеснула решимость. – Я увижу эту землю. А теперь... Уходите. Вас будут искать. И... Спасибо за всё. Повезёт – так ещё увидимся...
- Обязательно увидимся! – Тэльво говорил весело, но глаза его были серьёзными, без тени улыбки. – И... Мы ведь вернёмся однажды... Я надеюсь.
- Эльда... – Питьо помолчал, - ты не держишь на нас зла? За всё это?
Телеро невесело усмехнулся.
- Да что уж теперь... Вы были моими друзьями... И помогли мне сейчас. Я верю, что вы не могли поступить иначе. И хочу, когда мы встретимся в следующий раз, встретить друзей... Идите уже скорей.
- До встречи, Эльда.
Они бросились бежать на берег.
- Где вы были? – увидев их, Майтимо вскочил.
- На корабле...
- Прощались? – он хотел пошутить, но шутка вышла невесёлой. Братья молча сели рядом с ним у костра.
- Отец сказал, корабли сожгут?
- Вы слышали? А кто не слышал... С ним сейчас невозможно спорить.
Ещё через пару часов все перебрались на берег. Многие Нолдор не одобряли приказа сжечь корабли, у многих за морем остались друзья и близкие... Но оспорить приказ Феанаро не посмел никто. И корабли вспыхнули.
Берег, скалы и море окрасились пламенем. Казалось, огонь взметнулся до неба. Даже рядом стоять было почти невозможно. Корабли Телери горели. Многие Нолдор отвернулись, не выдержав зрелища, другие, наоборот, смотрели до конца – прощаясь. Прощаясь с чудесными творениями Телери, с друзьями, оставшимися вдали, прощались с прошлым. И только двое – ждали. Близнецы неотрывно смотрели на один из кораблей. И только они увидели, как на палубе возникла хрупкая фигурка – эльф. Он промчался по доскам и бросился в море.
Увидеть бегущие по его лицу слёзы не мог уже никто. А потом они смешались с солёной водой и исчезли. И корабли постепенно догорали, пламя уменьшалось, какое-то время ещё тлели горелые, почерневшие остовы, но потом рухнули в море и они. И казалось, что море тоже плакало по лучшим из творений Телери.

3The Annals of Aman // HoME X. P. 112 (Перевод Хэлкэ (И. Ремпен). Слова Клятвы самостоятельно придумывать я просто не рискнула

Продолжение следует))

Красиво! А вот что нарисовала Феалоссе - мой соавтор по альквалондским главам:

Ага, мне тоже очень нравится))

Хы... Этот эпизод (вообще вся история с луком, точнее) писался по принципу:
1.смс Турко:"Что нужно натворить , чтоб ты начал за нами бегать?" - "Спереть лук, например".
2.звонок старшему: *описывается ситуация* "Что ты сделаешь? Ага, спасибо, пишу!"
И т.д...
С натуры, короче))

Короче, это творение писалось с натуры)) Метедом словесного опроса существ, играющих моих братьев (устоявшаяся пермская семёрка) на тему "А что бы ты сделал, если..." Так понятней?